Три основные проблемы «окирпичивания»
Практически все предприятия в стране столкнулись с явлением, которое уже назвали «окирпичиванием» оборудования. Когда вендоры из недружественных стран ушли и прекратили обслуживание своих систем. В чем основная проблематика?
Александр Барсуков: Сложность многих проектов в наличии высокого уровня интеграции различных систем от разных производителей. Ушел один вендор – возникли проблемы с лицензией, которые автоматом бьют по интеграционным связям на объекте.
Любая современная система КСБ подразумевает наличие возможности расширения функционала, модернизации. Первая проблема в том, что уже внедренные системы безопасности – это касается и противопожарной сигнализации, и СКУД, и видеонаблюдения – будет невозможно расширить. Например, добавить камеру или другое устройство, изменить параметры системы без соответствующего изменения в лицензии. А лицензионный файл генерируется на стороне производителя удаленно – это либо Европа, либо США.
Вторая проблема – это обновление и модернизация установленного ПО и оборудования. Сделать это становится тоже проблематично, так как каналы техподдержки со стороны многих вендоров закрыты. Отсюда могут возникать проблемы с совместимостью различных элементов системы при проведении обновлений или исправлений, а также некорректная работы системы в целом.
Третья проблема – это замена выходящего из строя оборудования. Гарантийной поддержки у большинства иностранных производителей уже нет, поставка возможна только через параллельный импорт, а это увеличение стоимости и сроков логистики для поставляемого оборудования.
Если говорить о новых объектах, то их развертывание требует опять же генерации лицензии и указания всех параметров объекта для вендора, что в нынешних условиях автоматически означает запрет, потому что Россия под санкциями. В такой ситуации нужно каждый кейс отдельно согласовывать на уровне руководства зарубежных корпораций на предмет возможности (или, как правило, невозможности) поставки.
Мне кажется, эту проблему можно решить только с помощью создания интеграционных алгоритмов и перевода аппаратного обеспечения под российское ПО. Это достаточно долгий и кропотливый процесс, над которым мы сейчас активно работаем.
Алексей Калинин: Оборудование мы как раз можем поставить, параллельный импорт нам поможет. А вот активировать лицензии уже не получится. И это проблема со всеми западными вендорами. Никакого официального решения тут нет, неофициальное – есть, но его используют, только если заказчик готов идти на издержки и понимает риски. Можно так же и новую систему на программном уровне лицензировать в России. Но опять-таки, если на это готов заказчик. Но, как правило, 90% не готовы, потому что риск высок и опасений много. Заказчики готовы потерять в качестве, в функционале, плюс большое влияние государства, которое настаивает, что надо внедрять российское оборудование.
Как долго будет длиться ситуация с «окирпиченным» оборудованием?
А. Калинин: Тут во многом все зависит от объектов. Но в целом сейчас задача – сделать «костыли», вот эти дополнительные системы, подсистемы, которые позволяют импортному оборудованию работать. И надо сделать их как можно более органичными, жизнеспособными, гибкими. Постепенно переносить тяжесть этой нагрузки с тупиковой ветви на развивающуюся. Так или иначе, нет смысла менять все оборудование. Есть смысл сохранить, поскольку оно рабочее. Потому что это бюджет, и выкидывать огромные суммы на полную замену оборудования – экономически неоправданно.
А. Барсуков: Продолжаться этот процесс будет как минимум года 2-3. Необходимо плавно интегрировать, переводить тупиковую систему на новое решение с наименьшими потерями в качестве и функционале для заказчика. Но это достаточно долгий и трудоемкий процесс, потому что еще раз повторю, работать приходится без поддержки иностранных вендоров и процесс требует значительно больше времени, чем хотелось бы.
Суть проблемы «окирпичивания» понятна, почему она возникает, тоже. Заказчики, которые столкнулись с этим, хотят получить ответ на два вопроса: что делать и к кому идти за помощью?
А. Калинин: Мы, как интеграторы, смогли только частично решить эту задачу, не на 100%. Потому что поняли, что здесь нужна прямая связь с производителем оборудования, который даст все исходные коды именно для оборудования и по ядру программы, которую мы заложим.
Мы пришли к выводу, что необходимо создание отдельного IT-подразделения, куда вывести команду разработчиков. И 80% нагрузки взяли на себя программисты-интеграторы, которые могут, имея часть исходного кода, как интегрироваться в иностранное «железо», так и разработать сторонние модули, которые можно было бы использовать в программе.
В такой ситуации интегратор выполняет исключительно функцию инструмента, и только разработчики могут эффективно справиться с задачей. Это исключительно софтверная тема.
А. Барсуков: Я считаю правильным делать упор на создание интеграционных механизмов, позволяющих осуществить плавную миграцию с импортного ПО на российское, создание механизмов поддержки ранее установленного «железа» с последующей постепенной заменой аппаратного обеспечения на аналогичное отечественного производства или производства дружественных стран. Уже сейчас на российском рынке есть несколько игроков, имеющих богатый опыт внедрения и разработки программно-аппаратных комплексов с широкими возможностями по интеграции стороннего оборудования. Например, наш многолетний опыт как разработчика программно-аппаратных комплексов и богатая экспертиза работы с ведущими иностранными вендорами позволяют достаточно успешно реализовывать подобные задачи. Отчасти нам помогает именно изначальная открытость разрабатываемой нами платформы для сторонних производителей, а не фокус исключительно на собственных разработках контроллеров и периферии. С периферией как раз меньше всего проблем, на текущий момент исполнительные устройства на 90% делаются в Китае. К сожалению, в России сейчас нет технических возможностей быстро запустить производства, которые могли бы полностью закрывать потребности рынка. Во-первых, стоимость создания подобных производств достаточно высока, а во-вторых, есть большая проблема с компонентной базой, часть которой стала недоступна из-за санкций, а внутри страны мы их не производим.
Цена «окирпичивания»
В какую сумму выливается проблема «окирпичивания» сейчас?
А. Калинин: Официальных данных нет, но посчитать несложно. Все наши крупные клиенты – премиального уровня, например один из крупнейших банков в России, у него сейчас стоимость «окирпичивания» перевалила за 100 млн рублей. У других крупных клиентов цифры несколько меньше.
Глобально посчитать можно так: посмотреть на объем рынка, который был в 2022 году. От 7% до 10% этого рынка приходилось на импорт. Есть, конечно, массовый рынок, где доля иностранного оборудования была 0,5-1%. А есть рынок проектного бизнеса: крупные корпоративные заказчики, серьезные объекты с высокими требованиями безопасности – вот их объем в общей массе не такой большой. Но, так или иначе – это примерно 7-10% от общего объема продаж. Мне так кажется.
За 2022 год объем продаж систем безопасности в общем (пожарные и охранные системы, СКУД, видеонаблюдение, СОРМ, умный дом), по предварительным подсчетам, составил от 145 до 156 млрд рублей, берем примерно 8% импорта от общей стоимости.
А. Барсуков: В среднем получается от 11,6 до 12,4 млрд объем доли импорта, значит, надо понимать, что 5-8 млрд из них – это приблизительная стоимость «окирпичивания». Но дело даже не в 5-8 млрд, проблема намного обширнее, и общая сумма будет еще расти за счет поставленного ранее и уже эксплуатируемого оборудования.
В этой проблеме надо выделить нюанс: у любого оборудования есть срок эксплуатации, даже если оно локально больше не поддерживается. С точки зрения технологического апгрейда оно все равно еще исправно работает, поэтому не всегда это риск, что оно превратится в «кирпич». Нет, оно просто превратится в тупиковую систему. Пользователи начинают заходить в тупик: у них стоят системы, которые невозможно ни обновить, ни модернизировать, ни расширить. С ней ничего нельзя сделать. В конечном счете у заказчика вместо единой КСБ начинает появляться несколько оторванных друг от друга систем.
И представьте себе, например, завод, который достаточно динамично развивается. Открывается новый цех, но в систему безопасности завода уже ничего невозможно внедрить – ни новый СКУД, ни пожарку. Придется создавать параллельную подсистему. И, как следствие, заказчик теряет преимущества высококлассного, дорогого оборудования – он вынужден пользоваться не одной системой, а двумя, поддерживать необходимый запас комплектующих для двух систем, переучивать специалистов и увеличивать их штат и т.д.. То есть, здесь риски даже не в «окирпичивании», а в том, что увеличиваются эксплуатационные расходы на содержание этих систем. Мне кажется, эта тема становится все более актуальной.
Отраслевые тупики и стандарты как выход
То есть одним «окирпичиванием» западного оборудования проблема не ограничивается? Что поможет выйти из тупиковых систем?
А. Барсуков: Основная проблема, которую сейчас я вижу, в том, что заказчик, к сожалению, перестал тянуться к техническим стандартам качества. Раньше компании задавали планку и требовали от интеграторов разработать высококлассные решения, соответствующие всем необходимым стандартам. В настоящий момент заказчики просто ищут альтернативу: им нужно закрыть некую дыру за определенный бюджет. Для них понятие бюджета, его важность выходит на первый план. А пока больше коммерческие требования превалируют.
Один из шагов – это создание и развитие отраслевых стандартов. Они создаются, чтобы удовлетворять потребности, которые возникают в обществе. При этом очень важно, чтобы они преследовали технологические тренды. Таким образом получится задать тон в технологическом развитии компаний-производителей. Если мы хотим добиться уровня, чтобы успешно конкурировать в технологическом плане с зарубежными производителями, или даже импортировать свои товары за рубеж, то должны развивать собственную продукцию. Для этого нужно развивать собственное производство и экспертизу.
Понятно, что в нашей среде есть своя специфика. Но в любом случае мы должны учитывать в этих стандартах наиболее передовые требования, которые существуют во всем мире. Возьмем как пример противопожарную отрасль, в которой приняли нормы и правила, соответствующие современным потребностям. Которые учитывают сложности, высотное строительство, здания с массовым присутствием людей. Аналогичные стандарты должны разрабатываться и для систем СКУД.
А. Калинин: С противопожарной отраслью все правильно сделали. У нас новые требования сейчас стали жестче, чем европейские. Это мы видим по состоянию оборудования, которое по параллельному импорту завозим. Оно сильно отличается от того, которое в Европе используют заказчики. В Европе сейчас стандарты намного слабее.
Если бы подобные стандарты появились у нас в системах видеонаблюдения, контроля доступа, сигнализации – это стало бы большим плюсом. Но никаких стандартов на рынке систем безопасности пока нет. Тут надо обратить внимание на очень важный момент – развитие внутренней конкуренции. Чем сильнее будут конкурировать российские производители, тем выше будут задаваться стандарты. И это сам бизнес должен делать. Развитие стандарта – это ментальность, способ бизнеса развиваться.
Допустим, стандарты появились. Кто их должен регламентировать? Например, МЧС регламентирует охранный и пожарный сегмент. А кто может это делать в других – государство?
А. Барсуков: Да, это вполне приемлемое решение. Есть ключевые отрасли экономики, которые государство сейчас пытается обезопасить от возможных технологических рисков. Например, есть требования по информационной безопасности, по аппаратному обеспечению. Государство, в лице некоего регулятора, как раз должно контролировать и регламентировать такие нюансы с учетом конечно отраслевой специфики. Системами безопасности оснащаются все стратегические, промышленные и социально значимые объекты. И надо создавать такие требования, которые бы способствовали повышению защищенности этих объектов с учетом их специфики.
Тенденции и прогнозы
Какую тенденцию вы видите в ближайшие пять лет? Решится ли проблема «окирпичивания»?
А. Калинин: Мы не решим проблему за пять лет, потому что российский рынок очень инерционен. Она либо решится сама, либо государство будет способствовать ее скорейшему решению.
А. Барсуков: В ближайшей перспективе мы, конечно, эту проблему полностью не решим. Во-первых, технологически мы сейчас действительно не в состоянии себя самостоятельно всем обеспечить. Поэтому мы будем зависеть от импорта – китайского или какого-то другого, не имеет значения.
Во-вторых, отсутствие собственной элементной базы. Если мы не будем развивать собственную электронную промышленность, то добиться технологической независимости будет очень тяжело.
Ситуация с «окирпичиванием», скорее всего, примет некий спокойный поворот и будет идти по пути постепенного вытеснения импортных производителей. Хотелось бы, конечно, чтобы не в ущерб качеству и нашей с вами безопасности.
За это время западные вендоры вернутся?
А. Калинин: Конечно, вернутся, они очень хотят вернуться. И будут отбивать рынок, свои сегменты обратно. Поэтому нам нужно успеть развить и внедрить свое, чтобы сопротивляться этому процессу.
Основная задача на ближайшие годы?
А. Барсуков: Наша задача в том, чтобы сделать технологический задел. Потому что российское – это не значит плохое. Российское оборудование во многих ситуациях более гибкое, чем импортное. Взять, например, кастомизацию тех или иных систем, которые необходимы для заказчика: добиться ее от любого иностранного вендора – титанический труд.
А вот что нам было бы неплохо внедрить у себя, так это принцип кооперации, некий технологический обмен, когда партнеры берут друг у друга различные элементы систем и позиционируют их под своим брендом. Нет ничего плохого, когда ты заимствуешь удачное решение у своего конкурента или партнера. В этом есть только плюсы. Если развивать коллаборацию между разными компаниями, то получится быстрее выйти из технологической дыры. Мне кажется, это очевидный момент.
Оригинал статьи на официальном сайте журнала RUБЕЖ
Изображение для статьи -печатный номер журнала RUБЕЖ
